С Б-жьей помощью

ШМИНИ

События восьмого дня Освящения Мишкана

Семь дней продолжалось освящение Мишкана, а на восьмой, выпавший на первое число месяца нисана 2449 года, Шехина должна была поселиться в нем.

Моше призвал к себе Аарона и сказал ему, что сегодня он впервые должен будет исполнять в Мишкане роль первосвященника. Затем он уведомил старейшин, что Аарон, входя в Мишкан, выполняет Б-жественное повеление, чтобы они не подумали, будто он сделал это по собственной воле.

Моше сказал своему брату Аарону: "Когда Всемогущий назначил меня временным первосвященником на семь Дней Освящения, я лелеял тайную надежду, что мне позволено будет навсегда сохранить эту должность за собой. Но за то, что я сперва отказался исполнить требование Всемогущего вывести из Египта евреев, стать первосвященником мне не дано. И поэтому эта должность передается тебе".

"Брат мой, как я могу так поступить с тобой? — взмолился Аарон. — Как я могу быть первосвященником после того как ты столько сил затратил на сооружение Мишкана?"

Моше ответил: "Как ты возликовал, услышав, что Ашем избрал меня вести еврейский народ, так же и я радуюсь, что ты будешь совершать службу первосвященника."

Моше сказал Аарону: "Сегодня, на восьмой день, твоя — как первосвященника — личная жертва состоит из тельца, которого надо принести в жертву хатат, и барана — в жертву ола". Аарон должен был пожертвовать тельца, чтобы искупить свою долю в грехе золотого тельца.

Моше велел ему принести еще и козленка в жертву хатат от имени общины Израиля во искупление греха продажи Йосефа, так как продав Йосефа, братья обмакнули его одежды в кровь козленка.

Почему Ашем выбрал именно этот день для принесения жертвы во искупление продажи Йосефа?

Ссора между сыновьями Яакова была ссорой между коленами Израиля. При освящении Мишкана, который должен был стать духовным центром, объединяющим еврейскую общину, пожертвование козленка как бы подводило итог всем межродовым раздорам.

Моше наставлял Аарона: "Принеси от общины тельца и ягненка в жертву ола, а быка и барана — в жертву шламим, и еще принеси минху". Телец служил для искупления общинного греха золотого тельца.

Когда евреи услышали про жертвоприношения в Мишкане, они спросили: "Когда же, наконец, Шехина появится в нем и покажет, что Всемогущий снова среди нас?" Евреи тревожились, так как за семь дней, в течение которых Моше ставил Мишкан и совершал ежедневные жертвоприношения, Шехина все-таки не появилась в нем.

"Сегодня Шехина спустится и примет жертву Аарона", — сказал Моше.

Услышав это, евреи с радостью и усердием бросились готовить жертвоприношения.

Однажды муж разгневался на жену за совершенный ею проступок. "Немедленно оставь мой дом!" — вскричал он, и она подчинилась. Когда прошло некоторое время и гнев мужа утих, он разрешил ей вернуться.

После этого она выполняла свои ежедневные работы по дому с такой радостью и готовностью, которой никогда раньше не проявляла.

Подобным образом вели себя и евреи. Всемогущий отверг их за грех золотого тельца, и теперь они охотно выполняли все действия, благодаря которым Шехина должна была воссоединиться с ними.

В тот день Моше сказал евреям: "Чтобы быть достойными Присутствия Всемогущего среди нас, вы должны очистить свои сердца и служить Ему одному!"

Когда жертвенные животные были готовы, наступила очередь Аарона начать служение. Однако он стоял и не двигался. "Выйди, Аарон! — вскричал Моше. — Почему ты медлишь? Ты же избран первосвященником. Наберись храбрости и начинай служение!"

Но Аарон продолжал стоять в нерешительности, потому что всякий раз, когда он смотрел на жертвенник, тот принимал очертания быка.

Этот мидраш требует разъяснения.

Аарон был абсолютно безгрешен, за исключением случая с золотым тельцом. Это прегрешение лежало на его душе тяжким грузом. Он опасался, что Ашем отвергнет его служение.

Моше сказал ему: "Не надо бояться! Всемогущий простил тебя!" Тогда только Аарон взошел на жертвенник. Сперва он как первосвященник принес свои собственные жертвы, а затем — жертвы общины. Коэны впервые участвовали в службе. Они не разжигали огня под жертвами, ибо ждали, пока спустится Небесный огонь.

Свершив обряд жертвоприношения, Аарон поднял руки и благословил народ коэнским благословением: "Да благословит тебя Ашем и защитит тебя..."

Но Шехина не появлялась. Тогда, покинув Мишкан, Аарон направился к Моше и сказал ему: "Брат мой Моше, ты выставляешь меня на великий позор. Ты велел мне совершить службу, а она ничего не дала!"

И оба брата вместе вошли в Мишкан и пали перед Всемогущим, умоляя Его вновь даровать Свою Шехину народу Израиля. Совершив молитвы, они вышли к народу и благословили его: "Да покоится Шехина на творении ваших рук!" (Теилим90:17).

И тогда появился огонь Шехины. Все евреи видели, как с Неба спустился огненный столб, вошел в Мишкан, поглотил жертвы на жертвеннике и обосновался там. Узрев это чудо, они упали ниц и воздали хвалу Ашему.

Почему явление Шехины не последовало сразу после того, как Аарон свершил службу? Задерживая Небесный огонь, Всемогущий показал, что Его Присутствие нельзя вызвать, просто выполняя ритуал жертвоприношения. В противовес языческим представлениям о том, что магическое действие жертвоприношений вызывает Б-жественное Присутствие, Всемогущий дал понять евреям, что Его явление произошло вследствие молитвы Моше и Аарона. Вызвать Присутствие Ашема можно не ритуалами, а только соответствующим духовным настроем тех, кто входит в Мишкан, чтобы служить Ему.

При виде Б-жественного Присутствия евреи были так счастливы, как счастлива невеста в день свадьбы. Их восторг был столь велик, что дух Святости осенил их, и они пророчески запели : "Радуйтесь Ашему, о вы, праведники!...." (Теилим33).

Когда они пали ниц, произошло новое чудо. У каждого неожиданно оказалось достаточно свободного места, хотя когда они стояли, им было очень тесно.

Это первое нисана было чудесным днем. Еще с Сотворения мира было предопределено, что он будет отмечен десятью особенностями:

1. Он пришелся на первый день недели — день, в который началось Сотворение вселенной.

Мидраш учит, что существует связь между последним днем освящения Мишкана и первым днем Сотворения мира. От начала Творения и вплоть до того, как Шехина сошла на Мишкан, вселенной не хватало духовной завершенности. В тот день осуществилась цель и назначение Творения.

2. Главы колен принесли освятительные жертвы. (Подробности этой церемонии описаны в Бемидбар 7:12-88; см. раздел Насо.)

3. Службу впервые выполняли коэны. Раньше за принесение жертв отвечали перворожденные.

4. Впервые были принесены общинные жертвы.

5. Небесный огонь спустился и поглотил жертвы.

6.Жертвы впервые были съедены в особом месте, указанном Торой; раньше их можно было есть где угодно.

7. Шехина поселилась в Мишкане.

8. Коэны благословили народ особым благословением.

9. Впервые были запрещены личные жертвенники; все жертвы теперь надо было приносить на центральном жертвеннике Мишкана.

10. После дарования Торы нисан стал первым из всех месяцев года.

Этих особенностей было именно десять, чтобы показать, что День Освящения Мишкана не менее важен, чем день возникновения вселенной, сотворенной десятью Б-жественными Речениями.

Величие и счастье этого дня было бы полным, если бы не события, окончившиеся трагической смертью Надава и Авиу.

В Писании трагические события начинаются словом вайей

Первое слово раздела Шмини — это вайей ("и случилось"). Оно предвещает горестный рассказ. Наши мудрецы объясняли, что это слово составлено из двух слов: "вей" и "эйа", что означает "прискорбное событие случилось", и относится к трагической смерти сыновей Аарона — Надава и Авиу, о которой рассказывается в этом разделе Торы.

Мудрецы Эрец Исраэль учат: "Где бы ни встретилось выражение вайей, оно начинает рассказ <> большой трагедии". Вавилонские мудрецы считают иначе. Они высказывают предположение, что только слова вайей бимей ("и случилось в дни") использовались, чтобы указать на ужасное бедствие, и подтверждают свое мнение многими примерами.

<> "Вайей бимей Амрафель" — "и случилось во дни Амрафеля" (Берешит 14:1). Этими словами начинается повествование о сражении во времена Авраама, в ходе которого Лот попал в плен. Однако Тора не использовала бы зловещие слова Вайей бимей только для того, чтобы сообщить нам о битве, в которой пленили Лота: ситуация была чревата более тяжкими несчастьями.

Конечной целью царей было взять в плен Лота, чтобы втянуть праведника Авраама в сражение и убить его. Смерть Авраама, друга Ашема и благодетеля человечества, была бы ударом для всего мира, потому что все люди на земле были благословлены в заслугу Авраама. Даже корабли благополучно возвращались из самых рискованных плаваний благодаря его праведности. Поэтому, когда народ узнал о намерении вражеских царей убить Авраама, он разразился рыданиями, восклицая: вей ("о, горе!"). На это и указывает фраза вайей бимей Амрафель.

<> Вайей бимей — "И случилось во дни Ахаза бен Йотама, царя Йеуды, что Рецин, царь Арама, и Пеках, сын Ремальяу, царь Израиля, подошли к Иерусалиму, чтобы воевать против него..." (Йешаяу 7:1).

Хотя это нападение и представляло определенную угрозу для жителей Иерусалима, оно никоим образом не было самым опасным из всех. Почему же тогда рассказу именно об этой войне предшествуют слова вайей бимей? Писание намекает на большую беду: настоящая трагедия была внутренней, и ее причиной был сам еврейский царь Ахаз.

Идолопоклонник Ахаз решил изгнать Шехину из среды еврейского народа. Его способ достижения этой цели напоминает действия царского воспитателя из одной притчи.

Воспитатель ненавидел принца и искал возможности погубить его. "Если я убью его открыто, то меня приговорят к смерти, — размышлял он, — надо прибегнуть к другой тактике. Я не буду давать ему пищи, и он погибнет постепенно и без шума".

Ахаз рассуждал схожим образом: "Как я могу побудить Б-жественное Присутствие покинуть еврейский народ? Б-г и Его народ связаны между собой Торой.

Эта связь прервется только в том случае, если мне удастся отлучить евреев от знания Торы. Я помешаю детям учить Письменную Тору. Тогда, став взрослыми, они никогда не поймут более сложных вещей, таких, как Гемара. Я создам поколение невежд. Среди них не будет учителей, чтобы обучать следующие поколения, и Тора будет целиком забыта. Если не будет козлят, то не будет и козлов, не будет стада, не станет и пастуха. Б-г уйдет".

Ахаз привел свой план в действие, закрыв все школы и синагоги, в которых дети учились, и запретил изучать Тору. Большей трагедии нельзя было вообразить. Изучение Торы — это основа существования вселенной; если бы оно совсем прекратилось, то Всемогущий вернул бы землю в небытие. Этим объясняется, почему стих о царствовании Ахаза начинается фразой вайей бимей. Все закричали: "О, горе!"

Хотя нечестивый Ахаз причинил серьезный ущерб, и учение было во многом забыто, своей конечной цели он так и не достиг, ибо Всемогущий провозгласил, что изучение Торы никогда не будет оставлено еврейским народом (Дварим 31:21).

<> Вайей бимей Ахашверош — "И случилось во дни Ахашвероша..." (Эстер 1:1). Книга Эстер начинается выражением вайей бимей, ибо в ней повествуется о том, как Аман пытался истребить еврейский народ.

Аман был более страшным врагом нашего народа, чем все предыдущие:

египетский фараон бросал в Нил всех новорожденных еврейских мальчиков;

вавилонский император Нэвухаднэцар был еще страшнее, потому что он был первым, кто выслал мудрецов из Святой Земли; он надеялся, что без их руководства и наставлений еврейский народ прекратит свое существование;

Аман превзошел в жестокости обоих: его целью было полное уничтожение нашего народа.

Выражение вайей бимей указывает на то, что замысел Амана вел ко всемирной трагедии. Если бы он удался, то вселенная не могла бы больше существовать. Но, благодаря Б-жественному Провидению, план Амана провалился.

<> Вайей бимей — "И случилось в дни, когда судили Судей" (Рут 1:1).

Хотя в то время голод поразил Землю Израиля, стих не употребил бы слово вайей, если бы за ним не скрывалось более серьезное несчастье. Истинная беда заключалась в том, что в те дни народ "судил своих судей". Ситуацию того времени можно пояснить с помощью притчи.

Император приказал собрать налоги с одной провинции. Сборщики прибыли туда, однако жители не только отказались платить, но даже избили, а потом и повесили сборщиков. Они обошлись с представителями императора так, как следовало бы, на самом деле, обойтись с ними самими.

Подобно этому, когда судья приговаривал еврея к определенному наказанию, этот еврей исполнял приговор над самим судьей. Отсюда и выражение вайей, ибо каждый восклицал: "Горе поколению, правившему суд над своими судьями!"

Наше толкование текста о поколении, "судившем своих судей", основано на Мидраш Танхума (Шмини 13). В Гемаре (Бава батра 15) приведена более известная версия, объясняющая, что в то время большинство судей были продажны. Поэтому, когда судья укорял осужденного, говоря ему: "Вытащи соринку из своего глаза", тот отвечал: "Сначала убери бревно из своего!" Тем самым он хотел сказать, что его грехи были менее значительными, чем грехи самого судьи. Поэтому то поколение и отвергало авторитет судей.

Так как наказание, которого заслуживал виновный, не исполнялось над ним земными властями, Всемогущий покарал это поколение голодом.

Р. Ишмаэль утверждал, что выражение вайей всегда означает несчастье. Не все мудрецы соглашались с ним, но он настаивал на том, что это правило не имеет исключений.

— "А как насчет стиха "И сказал Б-г: вайей — да будет свет — и стал свет"? — спрашивали мудрецы. — Разве сотворение света не было радостным событием?"

"Этот стих намекает также и на скрытые печальные обстоятельства, — отвечал р. Ишмаэль. — Человечеству не было дано пользоваться тем светом, что сотворен в первый день. Всемогущий решил, что нечестивцы грядущих поколений недостойны наслаждаться им, и заменил его значительно более слабым солнечным светом, который и светит нам сейчас. А тот ослепительный свет Он хранит для праведников в Ган Эдене".

Но мудрецы возражали: "Слово вайей употребляется в конце рассказа о каждом из дней Творения".

"Это потому, — объяснял р. Ишмаэль, — что Всемогущий не придал материальному миру состояния совершенства; человек должен сделать что-нибудь с Его творениями, прежде чем он сможет насладиться ими. Например, зерно нельзя есть сырым: чтобы оно стало съедобным, его надо смолоть и испечь".

<> Тогда мудрецы спросили: "Почему в Торе сказано о Йосефе: "Вайей — и Ашем был с Йосефом, и он был удачлив" (Берешит 39:2)?"

"Этот стих предвещает беду. Видя ум и способности Йосефа, его хозяин Потифар облек его полным доверием. Тогда жена Потифара подумала, что сможет обольстить Йосефа, так как хозяин не спрашивал у него отчета за его действия".

Мудрецы не переставали подвергать сомнению утверждение р. Ишмаэля, и он всякий раз доказывал, что в каждом конкретном примере из Писания слово вайей указывает на какое-либо великое бедствие.

И наш раздел иллюстрирует утверждение р. Ишмаэля.

<> Рассказу о восьмом дне освящения Мишкана предпослано слово вайей, предвещающее, что за радостью этого дня последует трагическое событие — смерть Надава и Авиу.

Смерть Надава и Авиу

У Аарона было четыре сына, двое из которых, Надав и Авиу, не только были красивы, но и обладали выдающимися способностями. Если к этому добавить их общепризнанную праведность, то ясно, что в будущем они должны были стать вождями народа. Даже сами их имена указывают на величие: "Надав" означает, что он достоин высокого положения (недивут); "Авиу" указывает на то, что он был достоин стать отцом еврейского народа (ав).

Не только другие отмечали их исключительность, они и сами сознавали ее. Однажды Надав сказал Авиу: "Когда не станет Моше и Аарона, мы займем их место". И ответил ему Ашем: "Мы еще посмотрим, кто кого будет хоронить".

При этом необходимо понимать, что Надав и Авиу были праведниками. Смысл сказанных ими слов был таков: "Когда не станет старейшин и нас призовут к руководству, окажемся ли мы достойными"? Наши мудрецы отметили, что когда Надав и Авиу заговорили о своей будущей роли руководителей общины, то их манере выражаться недоставало скромности.

На восьмой день освящения с Неба сошел огонь и поглотил жертвы. После этого события Надав и Авиу решили, что несмотря на это, им нужно принести на жертвенник еще и свой собственный огонь. Они вывели эту алаху из стиха (Ваикра 1:7) "Сыны Аарона-коэна пусть положат огонь на жертвенник..." Так как и Надав, и Авиу были большими знатоками Торы, они решили, что существует мицва помещать на жертвенник еще один огонь, кроме данного свыше. Они вывели этот закон в присутствии Моше. Несмотря на то, что их алахическое решение было правильным, они заслужили от Неба смертную кару, потому что нельзя окончательно формулировать алаху в присутствии своего учителя, не посоветовавшись с ним.

Р. Элиэзер учил: "Всякий, кто формулирует алахические решения в присутствии своего ребе, навлекает на себя смертную кару с Неба".

Однажды один из учеников р. Элиэзера вывел заключение, касавшееся Торы, в присутствии своего учителя. И р. Элиэзер заметил своей жене: "Я сомневаюсь, доживет ли этот человек до конца года".

Действительно, ученик умер раньше, чем завершился год, и жена р. Элиэзера с удивлением спросила своего мужа: "Ты что, пророк?"

"Нет, я не пророк и не сын пророка, — ответил он. — Но я знаю из традиции, что тот, кто, опережая своего ребе, начинает устанавливать закон, наказывается смертью".

В качестве другого примера этого запрета наши мудрецы приводят историю из детства пророка Шмуэля.

Шмуэль родился благодаря молитвам его матери Ханы, просившей Всемогущего благословить ее сыном. Она дала обет, что вся его жизнь будет посвящена служению Ашему. Когда ему было два года, Хана выполнила свое обещание, придя с сыном в Мишкан, где совершал службу первосвященник Эли. Эли увидел, что она привела для принесения в жертву трех волов, и приказал: "Пусть придет коэн зарезать волов". Двухлетний Шмуэль, который умом равнялся со взрослыми, сказал пришедшим коэнам: "Вам не надо было приходить: алаха разрешает и некоэну резать животных!"

"Ты правильно рассудил, — признал первосвященник Эли, — но тем не менее, то, кто формулирует алаху в присутствии своего учителя, подлежит смерти".

Хана стала умолять Эли простить ребенка, чтобы тот не понес наказания. Эли ответил: "Я буду молиться, чтобы взамен тебе был дан другой ребенок, еще умнее этого". "Нет, господин мой, — упрашивала его Хана, — именно этого ребенка вымаливала я у Ашема". Тогда Эли, сжалившись, простил прегрешение Шмуэля. Ребенок вырос и стал великим вождем и пророком, вновь объединившим народ в служении Ашему.

Почему тот, кто выносит алахическое решение прежде своего ребе, заслуживает смерти?

1. Комментаторы полагают, что наказание является последствием самого этого поступка.

Того, кто публично позорит ближнего, наши мудрецы уподобляли убийце. Ученик, который ведет себя в присутствии ребе так, как будто тот неспособен принять решение, позорит его и тем самым заслуживает смерти, ибо он поступает так же, как убийца, чье наказание — смерть.

2. Кроме того, ученик, пытающийся учить в присутствии своего ребе, показывает этим ошибочность своего подхода к изучению Торы.

Хотя иудаизм не ставит ни одного человека вне критики и всегда поощряет ученика исследовать и подвергать сомнению всякое утверждение, сделанное авторитетами прошлого, но одновременно усвоение традиций Торы покоится на ясном понимании того, что в духовном отношении мы стоим ниже предыдущих поколений. Всякий, кто изучал еврейскую историю по подлинным текстам Торы, не может не знать, что в духовном отношении мы выглядим карликами не только в сравнении со светилами давних времен, но и по сравнению с нашими собственными дедами. У нас нет ни их обширных познаний Торы, ни их праведности, ни их самопожертвования, ни их святости. Сила воли и самодисциплина, настойчивость и сосредоточенность сделали их выдающимися знатоками Торы. Даже успехи простых людей в изучении Торы и служении Ашему, достигнутые ими в значительно худших, по сравнению с нашими, условиях, представляются нам сегодня почти легендарными.

Зная, какими глубокими и широкими познаниями обладали ушедшие поколения, мы поэтому, прежде чем осмелиться предложить наше собственное мнение, благоговейно и почтительно изучаем прежние толкования Торы.

Всякий, кто устанавливает закон в присутствии своего ребе, выказывает неуважение к тому, что может предложить его учитель. Даже если его алахическое решение правильно, он тем не менее заслуживает сурового наказания. Он проявил пренебрежение к познаниям прежних поколений, из чего стало видно, что ему не удалось проникнуться духом иудаизма. Сам он может и не осознавать полностью всей серьезности своих заблуждений. Но Ашем, зная о большой потенциальной опасности его поведения, удаляет его из этого мира, чтобы предотвратить дальнейшее зло.

Как только Надав и Авиу решили, что им надлежит принести на жертвенник свой собственный огонь, каждый из них взял совок, зажег на нем огонь, прибавил воскурения и принес на жертвенник.

Мудрецы учат, что они были виновны в целом ряде нарушений:

1. Как уже было сказано, они не посоветовались предварительно с Моше.

2. Они проявили также неуважение к своему отцу, не спросив его совета.

3. Они не посовещались даже между собой — каждый действовал независимо от другого.

4. Надав и Авиу, влекомые страстной жаждой на опыте ощутить Присутствие Всемогущего, вошли в Святая Святых, чтобы принести туда воскурение. Только первосвященник мог входить в Святая Святых.

Кроме того, "чужой огонь", принесенный Надавом и Авиу, косвенно указывает и на другие прегрешения:

<> Перед тем, как войти в Мишкан, Надав и Авиу выпили вместе со всеми вина, чтобы отметить радость этого дня. Но коэну запрещено служить в Святилище, если он выпил до этого хотя бы немного вина.

<> Они не облачились в одежду первосвященника.

И хотя эту одежду разрешено надевать только первосвященнику, но никак не простому коэну, мудрецы считают, что Надаву и Авиу недоставало величайшего благоговения и почтительности в Присутствии Ашема. Они "не надели одежду", к которой были пришиты колокольчики, чей мелодичный звон возвышал первосвященника до осознания Присутствия Всемогущего.

<> Они не омыли водой руки и ноги перед тем, как войти в Мишкан.

Существует мнение, что это надо понимать буквально. Они не омыли свои руки и ноги водой из специального сосуда, как это требовалось перед началом службы, и поэтому принесенный ими огонь именуется "чужим огнем", что означает, что его принесли без предварительного освящения. Другое толкование трактует эту фразу символически: Надав и Авиу не освятили как следует свои души, а следовательно, совершили грех.

<> Оба были неженаты.

Их происхождение и положение в обществе были совершенно особыми. Они были сыновьями первосвященника, племянниками вождя, и, к тому же, их духовные достижения были очень высоки. Поэтому они считали, что им следует подождать, пока в семье их брата Элазара или другого брата Итамара не родятся девочки, на которых они могли бы жениться, как на ровне, и тогда их потомство, как они полагали, будет обладать исключительными качествами. Однако, не женясь, они нарушали волю Ашема, за что Он и предал их огню.

Мотивом всех их действий была огромная любовь к Всемогущему, но несмотря на чистоту их устремлений, на них обрушилась вся мощь Б-жественной Справедливости. Небесный огонь вышел из Святая Святых и поразил их. Но, благодаря их великой праведности, случилось чудо, и поразивший их огонь проник в них через ноздри и истребил только их души, не затронув плоти и одежды.

Надав и Авиу были наказаны Небом в согласии с принципом "мера за меру". Они разожгли огонь запрещенным способом и поэтому были сожжены.

Ашем сказал: "Увидим, чей (огонь) восторжествует — Мой или ваш".

Мы должны ясно понимать, что мгновенное и тяжкое наказание Надава и Авиу свидетельствовало не об их ничтожестве, а наоборот, об их праведности.

Когда женщина стирает рубашки, одну цветную и одну белую, как снег, то белую она отстирывает дольше и тщательнее, чем цветную, — не потому, что белая больше запачкана, но потому, что на белой ткани бросается в глаза малейшее пятнышко, а на цветной одежде грязь не так заметна.

Душа праведника подобна белоснежному одеянию: любой нравственный изъян заметен на ней. Поэтому проступок, обычный среди простых людей, для праведника является большим грехом, требующим немедленного исправления. Праведники приближены к Всемогущему, и поэтому от них требуют абсолютной чистоты.

Примером тому служат наши праотцы: Авраам, Ицхак и Яаков, которых Всемогущий наказывал даже за самые ничтожные оплошности именно в виду их близости к Нему. Например, когда приближалось войско Эсава, Яаков испугался; он понимал, что так как в его семье уровень святости выше, Всемогущий не станет помогать ему в битве, если Он обнаружит, что окружение Яакова совершило хотя бы самый маленький проступок.

<> По тому же принципу Надав с Авиу были умерщвлены со всей суровостью. Ашем не стал ни откладывать наказание, ни прощать им вину, потому что их праведность и близость к Всемогущему требовали самой строгой немедленной кары. Если же Небесную смертную кару заслуживает обыкновенный человек, то его жизнь может быть все-таки продлена до шестидесяти лет. Но Надав и Авиу были наказаны незамедлительно:

<> Небесный Суд учел, что смертный приговор однажды уже был им вынесен ранее, перед дарованием Торы.

В тот день Надав и Авиу вместе со старейшинами поднялись на гору Синай, где им дано было увидеть явление Шехины. Будучи свидетелями этого явления, они наслаждались им и вели себя без подобающего благоговения. Ашем признал старейшин, а равно Надава и Авиу, виновными и заслуживающими смертной казни. Однако Он удержался от немедленного наказания их по двум причинам:

1. Пророчество дается только тому человеку, который счастлив и спокоен. Евреи не прочувствовали бы в полной мере дарования Торы, если бы накануне произошло несчастье. Поэтому Ашем перенес смерть старейшин, Надава и Авиу на более поздний срок.

2. Если бы Всемогущий умертвил таких праведников как Надав и Авиу во время дарования Торы, то народ был бы потрясен и отказался бы верить в их виновность. Поэтому Ашем ждал до тех пор, пока Надав и Авиу совершили явный проступок, и евреи готовы были признать справедливость наказания.

Но даже и этого было бы мало для немедленной смерти, если бы не еще один фактор. Через наказание Надава и Авиу Всемогущий хотел освятить Свое Имя в день освящения Мишкана.

Кидуш Ашем

(Освящение Б-жественного Имени) в результате смерти Надава и Авиу

Когда Аарон узнал о смерти сыновей, он стал горько оплакивать их. "Горе мне, — стенал он, — я и мои сыновья согрешили".

"Это не так, — утешил его Моше, — Ашем сказал мне еще на горе Синай, что Его Имя освятится в Мишкане через Его близких друзей. Тогда я подумал, что Он имел в виду тебя или меня, однако теперь я понимаю, что твои сыновья превзошли нас величием. Они приняли смерть из-за того, что высочайшая степень их приближенности к Всемогущему требовала строгого наказания даже за незначительный грех".

Каким образом смерть Надава и Авиу освятила Б-жественное Имя?

Шла коронация нового короля, собравшая толпы народа. И в какой-то момент торжественной церемонии знатный вельможа, бывший другом короля, на глазах у всех поднялся к трону, уселся на него и водрузил себе на голову королевскую корону.

Молодой король, не колеблясь, приказал: "Казнить без промедления. Если я буду сейчас снисходителен, другие последуют его примеру".

Так же и Всемогущий счел, что если предать забвению поступок Надава и Авиу, то другие начнут им подражать. Пусть лучше погибнут они, чем будет оказано пренебрежение Его достоинству!

Надав и Авиу лишились жизни, потому что они легкомысленно отнеслись к законам о Святилище. Народ был потрясен суровостью наказания. Оно показало, что Всемогущий не позволит внести ни малейшего изменения или новшества в обряд служения Ему. Кидуш Ашем явился, таким образом, незабываемым уроком того, что законы Торы вечны и неизменны. Есть только один способ достичь близости к Всемогущему — полная и абсолютная покорность Его воле.

Ашем сказал Моше: "Передай своему брату Аарону, что Я оказал ему большую честь. Скажи ему: местом пребывания твоих сынов будет самая сокровенная часть Шехины. Даже ты и твой брат Моше не достигнете таких высот.

Когда Аарон понял, что наказание его сыновей было знаком особого, небывалого до сих пор почета, он прекратил плач и в сердце своем принял суд Ашема. И Ашем вознаградил его за величие духа, заговорив с ним, хотя обычно Он обращался только к Моше (о чем будет рассказано ниже).

Однажды случилось так, что в шабат, когда р. Меир находился в доме учения, в его собственном доме произошло несчастье: оба его сына погибли. Жена положила их тела на ложе и прикрыла одеялом.

Когда р. Меир вернулся домой на исходе шабата, он спросил: "Где наши сыновья?" — "Они в доме учения", — ответила жена. — "Но я не заметил их там", — удивился он.

Она ничего не ответила, а молча вручила ему чашу, чтобы он прочел авдалу (молитву, завершающую шабат), и он приступил к благословению. Затем он опять спросил ее: "Где же наши мальчики?"

"Они ушли куда-то", — ответила она уклончиво. Она подала ему еду, и он поел. После этого она сказала: "Рабби, я хочу задать тебе вопрос".

"В чем твой вопрос?" — спросил р. Меир.

"Вчера, — начала она, — один человек приходил сюда, чтобы оставить мне залог. Теперь он вернулся и требует, чтобы я его возвратила. Должна ли я это сделать?"

Р. Меир сказал ей: "Дочь моя, конечно же, залог надо возвратить владельцу".

"Я хочу сперва показать его тебе", — сказала она. Она провела его в комнату, откинула одеяло и показала ему сыновей, лежащих мертвыми на кровати. Р. Меир горько заплакал.

"Мои сыновья и мои учителя, — причитал он, — вы были не только моими сынами, но и моими учителями тоже, потому что вы дали свет учения Торы моим глазам".

Тогда жена напомнила ему: "Рабби, разве ты не сказал мне, что когда владелец требует залог обратно, его надо вернуть?"

Р. Меир услышал праведные слова своей жены и успокоился. "Ашем дал, Ашем взял, да будет Имя Его благословенно!" (Иов 1:21) — воскликнул он, признавая справедливость суда Всемогущего.

Р. Хама бар Ханина объяснил, в чем были виновны сыновья р. Меира, что они должны были преждевременно умереть. Они имели обыкновение оставлять изучение Торы и садиться за трапезу.

Касательно жены р. Меира Брурии сказано {Мишлей 31:11): "Кто найдет добродетельную женщину, ее цена превыше жемчугов!"

В Теилим (75:5) сказано: "Я сказал бражникам: "Не веселитесь в пирах своих (даже если б вы были праведниками)" и (тем более) нечестивцам: "Не поднимайте свой кубок!"

Нам наказано не быть бездумными, ибо тот, кому сегодня сопутствует удача, завтра может быть ввергнут в несчастья. И, наоборот, человек, которого сегодня обступают беды, завтра, может быть, будет взыскан радостью. Ашем колеблет судьбы человеческие, и никто не знает, что уготовано ему грядущим днем.

Даже величайшие праведники не избавлены от несчастья.

<> Авраам был благословлен всеми благословениями, которые только есть в этом мире, и в годы старости ему был дарован сын. Но потом ему было сказано: "Возьми своего единственного сына и принеси его в жертву всесожжения!" Три дня он жил под гнетом того, что ему было приказано свершить. И в последний момент ему было позволено заменить на жертвеннике сына овном. Он возвратился домой в великой радости, но дома узнал о кончине своей жены Сары. Он хотел похоронить ее, но у него не было даже самого малого клочка земли, чтобы вырыть могилу. Ему пришлось приобрести поле за неслыханную по тем временам цену в четыреста серебряных шекелей. Но, несмотря ни на что, он не сетовал, а принял Б-жественный приговор.

После всех этих событий признаки старости явно проявились на его теле.

Вот что случилось с праведником Авраамом. Ну, а если так, то грешники, конечно, не могут надеяться, что их ожидает беззаботное будущее.

<> Ицхак, о котором филистимский царь сказал: "Мы увидели, что с тобой Ашем", поражен слепотой.

Если такое суждено было Ицхаку, которого называют "беспорочной жертвой Всемогущему", то чего же ждать нечестивцу?

<> Яаков, благодаря Небесному промыслу, получил благословение вместо Эсава. Когда он совершал свой путь к Лавану, Всемогущий объявил, что Он Сам стоит над Лаковом, чтобы защищать его (Берешит 28:13). Тем не менее впоследствии ему двадцать лет пришлось служить Лавану, и после того, как он женился, родил детей и разбогател, ему пришлось еще спасаться от Эсава.

Ашем спас его, но затем снова подверг испытаниям: Дина была осквернена, а Йосефа продали в рабство.

Если такова была жизнь праведника Яакова, которого называли "слугой Ашема", то нечестивец может ожидать худшей участи.

<> Йеошуа удавались все его дела и замыслы. Народ слушался его, он покорил тридцать одного ханаанского царя и завоевал Землю Обетованную. Однако он умер, не оставив после себя сыновей.

<> Эли был настоящим вождем общины Израиля: первосвященником, главным судьей и политическим руководителем народа. Но его величие длилось недолго. Он умер, сломав себе шею при падении с кресла (/ Шмуэль 4:18), а два его сына, Хофни и Пинхас, за свои грехи нашли смерть в битве.

Если такова была судьба праведника Эли, то уж нечестивцев Ашем покарает сурово.

<> Жена Аарона Элишева никогда в своей жизни не испытывала такой радости, как на восьмой день Освящения. Она была свидетельницей того, как члены ее семьи удостоились самого большого почета у евреев: ее деверь Моше руководил всем народом, ее брат Нахшон был главой колена, ее муж — первосвященник, а сыновья — коэны. Но ее ликование мгновенно превратилось в глубокую скорбь, когда погибли двое ее прекрасных сыновей.

Поэтому царь Давид и предостерегает нас в Теилим, чтобы мы никогда не предавались чрезмерному веселью, ибо никакая радость в мире не может быть бесконечной.

Почему Всемогущий погружает нас в скорбь и несчастья, а не дает нам жить безбедно?

Насылая на нас невзгоды, Всемогущий напоминает нам о преходящей природе этого мира и о нашей подлинной задаче в нем — служении Ему. Человек, жизнь которого ничем не омрачена, обычно забывает о своей сущности и впадает в духовную спячку. Если бы не напоминания Свыше, мы стали бы высокомерными и самонадеянными, ведя себя в этой жизни так, как если бы она продолжалась вечно. Праведники извлекают из своих несчастий благо, достигая близости к Ашему.

Моше подозвал левитов Мишаэля и Элцафана, двоюродных братьев Надава и Авиу, и приказал им убрать трупы из Мишкана. Он не поручил это оставшимся сыновьям Аарона Элазару и Итамару, потому что в тот день они прошли посвящение, а в день посвящения они были равны первосвященнику, которому запрещено осквернять себя, даже для захоронения близкого родственника.

Мишаэль и Элцафан не имели права входить в Святая Святых. Поэтому для того, чтобы вытащить мертвые тела Надава и Авиу, они воспользовались железными шестами.

Смерть Надава и Авиу упомянута также в начале раздела Ахарей мот (Ваикра 16:7), отрывка Торы, который ежегодно читается в Йом Кипур. Почему мы должны упоминать о них в этот день, несмотря на то, что они умерли не в Йом Кипур, а первого нисана?

Законы Йом Кипура предварены в Торе упоминанием о смерти Надава и Авиу, чтобы провести параллель между кончиной праведника и сущностью этого самого святого из всех дней года. Подобно тому, как Йом Кипур искупает наши грехи, уход праведника из этого мира является искуплением для всей общины.

Ашем обещал: "Память о смерти праведных сынов Аарона искупит прегрешения еврейского народа в изгнании, когда у него не будет больше жертв для искупления своих грехов".

И в самом деле, в Торе повторяется упоминание о сыновьях Аарона Надаве и Авиу (Бемидбар 3:4, 26:61), чтобы показать, что они были возлюблены Всемогущим. Аарону и оставшимся его сыновьям нельзя оплакивать покойных.

Как мы объясним в разделе Эмор, коэны должны соблюдать специальные законы о чистоте, запрещающие прикасаться к трупам. Однако существуют исключения, как, например, смерть близкого родственника: коэн должен оплакивать его и должен придти на его похороны. Но первосвященнику не дозволяется оставить служение, даже если умер его собственный отец или мать.

В этот восьмой день Освящения Ашем применил законы о первосвященнике не только к первосвященнику, но и к его оставшимся сыновьям. Им было запрещено проявлять какие бы то ни было признаки скорби по своим братьям и было приказано продолжать службу.

Однако они приносили только свои личные жертвы. Общинные жертвоприношения в продолжение всего периода траура совершал только Аарон.

Остановка в отправлении службы испортила бы радость от только что совершенного Освящения Мишкана.

Поэтому Ашем сказал им: "Не отращивайте волосы и не раздирайте свои одежды в скорби по умершим Надаву и Авиу. Не разрешается вам и прерывать принесение в Мишкане своих личных жертв. Если вы нарушите это повеление, то Мой гнев разгорится против всей общины, так как вы — ее представители. Если вы спросите, кто же оплачет ваших умерших братьев, Я, Ашем, отвечаю: пусть весь еврейский народ — ваши братья — плачет о пожаре, разожженном Ашемом. Если умирает праведник, то вся община становится на место родственников".

Аарон и двое его оставшихся сыновей Элазар и Итамар подчинились и не выказывали скорби по Надаву и Авиу.

В приведенных выше словах Ашема содержатся также и законы, которые должны соблюдать коэны во все времена.

<> Коэну нельзя входить в Храм с длинными, как у пребывающих в трауре, волосами. Не подобает проявлять скорбь в Доме Б-жьем, который есть место радости, соединенной с благоговением.

Если коэн не стрижет волос более тридцати дней и после этого совершает службу, он навлекает на себя небесную смертную кару.

<> Коэну не разрешалось также входить в Храм в одежде, разодранной наподобие одежды скорбящего (т.е. примерно на 10 см).

Если он исполняет службу в разорванном таким образом одеянии, то тем навлекает на себя небесную смертную кару.

— Ашем под страхом небесной смертной кары предостерег коэнов никогда не прерывать службу (если не надо оплакивать ближайших родственников), вне зависимости от того, насколько срочным кажется им дело.

Это показывает, что в мире нет занятия, стоящего выше служения Б-гу. Если коэн оставляет служение ради другого дела, то он тем самым низводит его до второстепенного уровня.

Коэну нельзя входить в Мишкан, выпив вина

Теперь слово Ашема пришло к Аарону непосредственно, хотя обычно Он обращался только к Моше. Аарон удостоился такой награды от Всемогущего за то, что он воздержался от оплакивания судьбы своих сыновей, приняв Небесное повеление со спокойствием на устах и в сердце.

Ашем заповедал: коэну нельзя выпить ревиит (примерно 120-150 мл.) вина или другого алкогольного напитка перед тем, как выполнять службу. Если он сделает это, то навлечет на себя смерть.

Дело в том, что опьянение приносит с собой три недостатка:

<> сонливость,

<> чрезмерную самоуверенность,

<> снижение ясности ума.

Когда коэн совершает службу, его голова должна быть ясна.

Запрет на употребление алкогольных напитков относится также к человеку, который должен вынести алахическое решение. Иначе его рассудок может перестать ему подчиняться.

Наши мудрецы рекомендуют умеренность в питье как всеобщее правило поведения.

Характер человека можно оценить по трем критериям:

<> бекосо — из того, как и сколько он пьет;

<> бекисо — из того, как он ведет свои дела — честен ли он, на что он тратит свои деньги, достаточно ли он щедр и т.п.;

<> бекаасо — из его выдержки и самообладания — не теряет ли он их.

Почему наши мудрецы выбрали именно эти три момента для оценки личности человека?

Потому что они охватывают всю разветвленную систему человеческих отношений: отношение к самому себе, к другим людям, к Б-гу.

Тот, кто в гневе теряет над собой контроль, уподобляется нашими мудрецами идолопоклоннику, ибо из того, что он позволяет восторжествовать своему злому началу, делается вывод, что он способен и на служение идолам.

Моше в гневе совершает ошибку

Моше сказал Аарону и двум его оставшимся сыновьям: "Хоть вы и оплакиваете умерших, вы должны есть и от приношения минхи за восьмой день, и от жертвы, принесенной первым главой колена, Нахшоном, по случаю освящения жертвенника. От общинных жертв вы обязаны есть грудь и бедро — долю коэнов".

Через некоторое время Моше спросил Аарона и его сыновей, съели ли они свою долю жертвы новолуния, совершаемой по случаю начала месяца нисана. Услышав в ответ, что они сожгли свою жертву всю целиком, не вкусив от нее, Моше воспылал гневом. Он спросил Аарона: "Может быть, вы сожгли жертву целиком из-за того, что она стала негодной и запрещенной к употреблению в пищу? (Если кровь жертвы, заколотой и сожженной на медном жертвеннике во внутреннем дворе Храма, случайно вносили внутрь Храма, жертва делалась негодной.)

"Нет, — ответил Аарон. — Такого не было".

"Или, может быть, — предположил Моше, — ты не ел от жертвы, потому что ее принесли твои сыновья, а они — оненим?" (Онен — человек, чей близкий родственник еще не захоронен. Если коэн, будучи оненом, приносит жертву, она становится негодной.)

"Нет, они не приносили жертву, — ответил Аарон, — я один принес ее".

Аарону разрешалось как первосвященнику совершать жертвоприношения даже сразу после смерти близкого родственника.

Пока между Моше и Аароном шел этот разговор, сыновья Аарона Элазар и Итамар молча, не перебивая, слушали их. Хотя они могли оправдаться, но они сочли неуважительным высказывать свое мнение в присутствии своего отца или возражать Моше, своему ребе. Впоследствии они были вознаграждены за свое молчание.

Аарон объяснил Моше: "Это верно, что Всемогущий заповедал коэнам вкушать от жертв, совершенных при освящении жертвенника даже в том случае, если они оплакивают умерших. Однако это особые жертвы, приносимые только лишь во время церемонии Освящения. Если же скорбящий коэн поест от жертвы новомесячья, являющейся постоянным жертвоприношением для всех поколений, это было бы нарушением запрета".

Моше признал правоту Аарона.

"Такова алаха, ибо я слышал ее от Всемогущего, — признался он. — Но потом я забыл ее". Он приказал публично объявить, что он допустил ошибку, касающуюся алахи, а Аарон поправил его.

Почему Моше ошибся?

Это случилось вследствие того, что он разгневался. Наказанием за гнев служит забывчивость.

Наши мудрецы учат: знаток Торы, проявляющий гнев или высокомерие, лишается своей мудрости, пророк — своего пророческого дара.

Пример мудреца, который, впав в гнев, утратил часть своей мудрости, явил собой Гилель.

Когда Гилель прибыл в Эрец Исраэль, во главе Санхедрина стояли сыновья Бетеры. В том году четырнадцатое нисана — день принесения пасхальной жертвы — совпал с шабатом. Сыновья Бетеры сомневались, отложить ли принесение пасхальной жертвы из-за шабата или все же совершить его. В поисках ответа они воззвали к народу: "Знает ли кто-нибудь, отменяет пасхальная жертва законы шабата или нет?"

"Здесь есть пришелец из Вавилона по имени Гилель, — сказали им люди, — который обучался у двух ведущих знатоков Торы — Шемайи и Автальона. Может быть, он знает ответ". Гилеля призвали и задали ему спорный вопрос.

Гилель разъяснил: "Пасхальная жертва — не единственная, ради которой следует нарушить шабат: таких жертвоприношений более двухсот". И вывел из соответствующих стихов Торы, что пасхальную жертву надо приносить и в шабат тоже.

Увидев, что он знает Тору лучше их, сыновья Бетеры тут же сложили с себя свои обязанности, избрав Гилеля главой Санхедрина вместо себя. Этот случай примечателен сам по себе. Такой скромностью и честностью обладают только учителя, занимающие общественные должности во имя Неба, а не ради собственного честолюбия.

Как только народ признал Гилеля своим новым духовным вождем, тот обрушился на них с гневными упреками: "Какова причина того, что я, пришелец из Вавилона, стал вашим главой? — спрашивал он. — Это все ваша нерадивость; вы не давали себе труда слушать двух великих вождей Учения — Шемайю и Автальона!"

И в гневе он утратил часть своих знаний. Тогда один человек пришел к нему и спросил: "Рабби, можно ли тому, кто забыл до наступления шабата принести во внутренний двор нож для шхиты жертв, сделать это прямо в шабат?" Гилель вынужден был признаться: "Я слышал нужную алаху, но не могу вспомнить ее".

Тогда он сказал: "Давайте понаблюдаем за народом в начале шабата. Евреи, даже если они сами по себе и не пророки, — потомки пророков. Мы можем положиться на то, что их действия основаны на алахе". И вот заметили, что тот, кто забыл принести свой нож до наступления шабата, втыкал его в шерсть овцы, чтобы животное само принесло его в Храмовый двор, и обходил таким образом запрещение переносить предметы в шабат.

"Теперь я вспомнил, — сказал Гилель, — это была та алаха, которой меня учили Шемайя и Автальон".

Почему гнев и высокомерие вызывают утрату познаний в Торе? В человеческом сердце не могут одновременно уживаться эгоизм и Шехина, ибо они прямо противоположны друг другу. Как только порожденные эгоизмом гнев или высокомерие завладевают сердцем, Шехина покидает его.

Тем не менее мы должны понимать чистоту мотивов гнева Гилеля. Его терпение и скромность были легендарными. Если он и разгневался, то только потому что желал побудить народ к более напряженному изучению Торы. Несмотря на это, наши мудрецы осуждают его за то, в какие слова он облек это желание. Мудрецу такого уровня не следует, даже с благородной целью, заявлять, что он стал вождем потому, что вложил в изучение Торы больше труда, чем другие.

Гнев Моше тоже произошел от побуждений благородных. В случае с Элазаром и Итамаром, не вкусившими от жертвы, он трепетал от страха при мысли о том, что два оставшихся в живых сына Аарона могли допустить ошибку, из-за которой их постигнет та же кара, что и Надава и Авиу. Тем не менее наши мудрецы порицают Моше за проявление гнева.

То, что сыновья Аарона Элазар и Итамар молчали, когда Моше делал им выговор, хотя им было что возразить, заслуживало награды.

После греха золотого тельца все сыновья Аарона были приговорены Небом к смерти, и этот приговор ждал своего исполнения. Однако теперь Небесный Суд его отменил.

Кроме того, они были вознаграждены еще и так. Когда Всемогущий обучал Моше законам об ограничениях в пище (которые будут поясняться в следующей главе), Он указал ему преподать их Элазару и Итамару, чтобы впоследствии они обучили евреев этим законам. Есть ли большая награда, чем быть назначенным наставником всего еврейского народа?

Царь Шломо учил: "Ухо, внимающее укорам, пребудет среди мудрецов" (Мишлей 15:31).

Этот стих означает, что если учитель без достаточных на то оснований делает выговор ученику, а тот из уважения к своему ребе удерживается от вступления в спор, то ученик будет удостоен следующих наград:

<> даже если ранее было решено, что он подлежит смерти, этот приговор отменяется;

<> ему будет уготован благой удел: он сможет пребывать среди знатоков Торы и слышать их мудрые речи.

Эти награды соответствуют — по принципу "мера за меру" — пережитому им стыду. Муки унижения дают нам возможность наперед чувствовать смертные муки. Тот, кто добровольно принимает на себя унижение, избегает смерти и его жизнь продлевается.

Законы об ограничениях в еде

Ашем научил Моше, какие виды зверей, птиц и рыб евреи могут есть, а какие запретны для них.

Перечисляя различные виды живности, Всемогущий являл их перед Моше и, показав признаки чистоты или нечистоты каждого, провозглашал: "Этот вид можно есть!" или: "Этот вид запретен для вас!"

Почему пища еврея ограничена определенными кашерными животными?

Абарбанель подчеркивает, что Тора запрещает отдельные виды пищи не потому, что они причиняют вред здоровью. Предположив такое, мы низвели бы Тору до уровня руководства по сохранению здоровья и правильному питанию. Кроме того, мы знаем, что другие народы едят свинину, насекомых и иную пищу, которая в Торе объявлена нечистой, и тем не менее остаются сильными и здоровыми.

Законы Торы направлены на укрепление не физического здоровья, но здоровья души.

Тора запретила нам употреблять определенные виды пищи из-за того, что они портят чистоту души, пачкая и оскверняя нас в нравственном отношении.

(Хотя слова Абарбанеля означают, что основания для законов Торы чисто духовной природы, все же побочный эффект этих законов состоит в том физическом здоровье, которым обладает наш народ. Например, Рамбам пишет, что евреи избавлены от опасной болезни, распространенной среди людей, употребляющих свинину. Широко известно, что гигиена, соблюдения которой требуют законы Торы, избавила евреев в средние века от многих бедствий; в наши дни специалисты заключили, что среди еврейских женщин, соблюдающих законы о семейной чистоте, редко встречается рак матки и т.п.)

Почему Всемогущий разрешил всем народам мира есть все, что они пожелают, в то время как на Свой избранный народ Он наложил ограничения?

Два человека пришли к врачу и пожаловались на ухудшающееся здоровье. Врач посоветовал первому из них соблюдать строгую диету. Второго же пациента врач нашел неизлечимым и потому не стал причинять ему лишние неудобства, как-то ограничивая его питание.

Может возникнуть вопрос — если столь многие животные запретны для нас, то зачем же тогда Всемогущий сотворил их?

Один из ответов состоит в том, что некашерные виды созданы как средство для испытания еврейского народа. С их помощью Ашем определяет, обладаем ли мы силой воли, достаточной для того, чтобы воздерживаться от запретной пищи.

Тем не менее было бы неверным думать, что человек, соблюдающий Тору, лишает себя большого числа удовольствий.

Всемогущий сказал: "Взамен каждого запрета, указанного Торой, Я предусмотрел разрешенное действие, схожее с ним".

<> Запрещено есть кровь: но еврей может съесть печень кашерного животного, которая насыщена кровью.

<> Запрещено есть свинину: но взамен ее Я сотворил определенный вид рыбы, называемой шибута, мозги которой по вкусу похожи на свинину.

<> Нельзя вступать в связь с замужней женщиной из другого народа. Однако Я разрешил связь с замужней женщиной, взятой в плен на войне (Дварим 21:10).

<> Запрещено вступать в брак с женой брата, но бездетную вдову брата Я разрешил брать в жены.

<> Нельзя носить одежду из смеси шерсти и льна; но разрешается делать цицит из таких нитей.

<> Хотя запрещено есть часть жира домашних животных, вы можете вкушать те же части от диких кашерных животных.

Еврей, соблюдающий законы ограничения в еде, будет вознагражден:

Он удостоен права участвовать в грандиозном пиршестве во времена Машиаха. Он отведает от необыкновенного быка, соединяющего в себе вкус самых лучших видов мяса, и от особой рыбы — левиатана.

Описывая эту будущую трапезу, наши мудрецы подразумевают пир духовный. Тот, кто отказывается от употребления некашерной пищи, в будущем соединится с Шехиной.

2. Кроме того, воздержание от некашерной пищи приносит непосредственную пользу и в этом мире тоже. Об этом рассказывает следующая история.

Когда вавилонский царь Нэвухаднэцар изгонял евреев из Иерусалима, он отобрал некоторое число еврейских юношей в свою свиту. Среди них было четверо молодых людей из колена Иеуды: Даниэль, Ханания, Мишаэль и Азария. Прежде чем быть допущенными к царю, они должны были пройти трехлетнее обучение и соответственно питаться от царского стола. Самый высокий духом среди них, Даниэль, решил отказаться от некашерной пищи, рассуждая так: "Конечно же, Ашем поставил нас в такое трудное положение для того, чтобы испытать нас. Мы должны выполнить свой долг, и тогда Ашем выполнит Свой". Даниэль попросил надзирателя: "Пожалуйста, разреши мне и моим друзьям есть только одни овощи и пить только воду". Но тот испугался и сказал: "Вы будете выглядеть хуже других, а из-за этого я могу лишиться головы".

Однако Даниэль стал упрашивать его дать им попробовать питаться так в течение десяти дней, чтобы посмотреть, что из этого выйдет.

"Вы из благородного рода Йеуды и привыкли к тонкой пище, — возражал надзиратель, — как вы сможете десять дней обойтись без хлеба и вина?"

Даниэль ответил: "Мы потомки великого праведника Авраама, который прошел через все десять испытаний, какими его испытывали. Мы верим, что его заслуги помогут нам".

Ашем даровал Даниэлю благосклонность в глазах надзирателя, и тот согласился подвергнуть его испытанию, во время которого Даниэль и его товарищи жили только на овощах и воде. Через десять дней они выглядели лучше и здоровее, чем все прочие юноши, евшие пищу царя. Поэтому им было позволено и дальше следовать своей скудной диете. Ашем отметил этих четырех, отказавшихся от запрещенной пищи, особой мудростью и проницательностью, а Даниэль, зачинатель мицвы, заслужил, чтобы на нем упокоился дух святости. По прошествии трех лет обучения царь назначил всех четверых своими постоянными советниками.

Спустя некоторое время Нэвухаднэцар приказал сделать огромное золотое изваяние, которое он установил в долине Дура, и созвал всех своих подданных на церемонию его открытия. Царский глашатай объявил: "О люди, народы и языки! Услышав звук рога, вы должны пасть ниц и молиться золотому изваянию, установленному императором Нэвухаднэцаром! Тот, кто не подчинится, будет казнен!"

Все распростерлись ниц, как повелел император, кроме троих — Ханании, Мишаэля и Азарии (Даниэля там не было).

Об их неповиновении царскому указу немедленно было доложено. Нэвухаднэцар разгневался и сказал: "Если вы не падете немедленно ниц перед изваянием, вас живыми бросят в печь!"

Они же отвечали: "Есть Б-г, Которому мы поклоняемся и Который может сохранить нас от печи и избавить нас от руки твоей. Но даже если Он не спасет нас, то мы все равно не падем перед изваянием".

Тогда Нэвухаднэцар приказал, чтобы пламя печи раздули всемеро. Троих юношей схватили и бросили в огонь. Но случилось чудо, и пламя не опалило их. Увидев это, Нэвухаднэцар освободил их и во всеуслышание признал величие Всемогущего Б-га, а юношей назначил на еще более высокие должности при дворе.

Вавилонское господство сменилось персидским. Даниэлю, сохранившему свою высокую должность и при персидском царе Дарьявеше (Дарий), завидовали остальные придворные. Но они тщетно ждали его проступка, чтобы сместить его, ибо он был добросовестен во всех своих делах. Тогда они подговорили царя издать указ, по которому в течение ближайших тридцати дней никому не разрешалось под угрозой смерти обращать свои молитвы к кому-либо, кроме самого царя. Но несмотря на это, Даниэль продолжал трижды в день совершать свои молитвы (Шахарит, Минху и Маарив), обратившись, по обыкновению, в сторону Иерусалима. Его подстерегли за этим занятием и донесли царю. Дарьявеш высоко ценил Даниэля, но он был вынужден выполнить свое собственное повеление — бросить нарушителя указа в клетку со львами.

Наутро, сожалея о гибели Даниэля, царь поспешил к клетке со львами и воскликнул: "Даниэль, слуга Б-га Живого, смог ли твой Б-г, которому ты служишь непрерывно, избавить тебя от львов?"

В ответ из клетки раздался голос Даниэля: "О, царь, да будешь ты жить вечно! Мой Б-г послал Своего ангела сомкнуть львиные пасти, и львы не причинили мне вреда!"

Тогда царь приказал, чтобы на место Даниэля в клетку бросили придворных, обвинивших его, и львы тут же разорвали их на части.

В книге Зоар объясняется, что львы потому не тронули Даниэля, что от него исходила великая святость. Эта святость была следствием отказа Даниэля от некашерной пищи.

И наоборот, тот, кто ест запрещенную пищу, усиливает в себе порочные влечения и загрязняет свой разум и свою душу. Его натура приобретает свойства, схожие со свойствами проглоченной нечистой еды: человек огрубляется и делается менее способным к служению Ашему. Одна из причин, объясняющих великую ясность ума и проникновенность мысли прежних поколений — это их зарок не притрагиваться к запрещенной Торой пище.

Эшель Авраам, сделавший это замечание со слов р. Моше Кордоверо, заключает: "И в этом — главная причина недостаточного понимания (Торы) нашим поколением".

(Он написал эти слова в XV веке, во времена, когда евреи были преданы Торе настолько, что сегодня это даже трудно вообразить. Что же тогда можно сказать о нас?)

Признаки, по которым распознаются кашерные и некашерные виды

В Торе описаны признаки, по которым можно отличить запрещенное животное от разрешенного.

Животные

Всемогущий постановил, что кашерным считается только такое животное, которое обладает двумя следующими свойствами:

1. Его копыта раздвоены по всей длине. У некоторых животных раздвоены только частично и сращиваются внизу. Эти животные некашерны: копыта должны состоять из двух отдельных частей и иметь два когтя.

2. Оно жвачное, т.е., проглотив пищу, оно отрыгивает ее, чтобы разжевать.

В разделе Реэ (Дварим 14:5) Тора перечисляет десять кашерных животных:

1) бык,

2) овца,

3) коза,

4) газель,

5) олень,

6) дикий бык,

7) дикая коза

и еще три наименования (яхмур, дишон и земер), идентификация которых утрачена.

Тора предостерегает нас не есть тех животных, которые обладают только одним из требуемых признаков ритуальной чистоты.

Вот эти животные:

<> шесуа — некое животное с двумя спинами и двумя хребтами, упомянутое в Дварим (14:7), ибо у него нет копыт;

<> верблюд — это жвачное животное, но его копыта не полностью раздвоены;

<> кролик — ибо у него нет копыт; о заяц — ибо у него нет копыт;

<> свинья — копыта на ее передних конечностях раздвоены, но она не пережевывает жвачку.

До сих пор не найдено ни одного кашерного животного, кроме тех десяти, которые перечислены в Торе. Это, таким образом, еще одно доказательство Б-жественности Торы! Никто, кроме Самого Всемогущего, создавшего всех животных, не смог бы классифицировать их так, как сделал это Он.

Эдомское изгнание (то, в котором мы пребываем сегодня) было явлено пророкам в образе свиньи. Наши мудрецы объясняют это так: лежащая свинья вытягивает вперед свои передние ноги с раздвоенными копытами, будто желая сказать: "Смотрите, я кашерна!" Так и власть потомков Эдома похваляется своим справедливым законодательством, за которым свободно существуют разврат, продажность, разбой, воровство и т.д.

Существует рассказ о нееврейском правителе, приговорившем к смерти людей, признанных виновными в воровстве, прелюбодеянии и колдовстве. Во время казни он наклонился к палачу и тихо сказал: "Я сам совершил все эти преступления за одну ночь".

Истории, подобные этой, наши мудрецы рассказывали, чтобы открыть людям глаза на действительную сущность нееврейского окружения. Снова и снова изгнанный еврей восхищается культурой вокруг себя и мечтает полностью уподобить свою жизнь жизни окружающих народов. Но, как печально свидетельствует наша история, в один прекрасный момент свинья, несмотря на свою "кашерную" переднюю ногу, проявляет свою подлинную сущность. Несмотря на "культуру", она обрушивается на еврея со всей жестокостью и умерщвляет его в газовой камере или на краю братской могилы.

Рыбы

Чтобы быть кашерной, рыба должна обладать плавниками и чешуей. Однако, если у рыбы имеется чешуя, то ее уже можно считать кашерной, ибо всякая рыба с чешуей имеет также и плавники.

Птицы

В Торе приведен список из двадцати одного некашерного вида птиц. Так как некашерных видов птиц меньше, чем кашерных, то Тора перечисляет именно их, выбирая кратчайший способ изложения.

Хотя любая птица, отличная от перечисленных, не запрещена Торой, в наши дни разрешается употреблять в пищу только тех птиц, относительно которых существует непрерывная традиция считать их кашерными.

Насекомые

Тора разрешает употребление в пищу определенных видов саранчи и перечисляет четыре свойства, которые делают вид разрешенным (Ваикра 11:21-22).

Тем не менее нам дозволено есть их только в том случае, если существует прочная традиция, относящая этот вид к разрешенным. Эта традиция меняется от страны к стране: например, йемениты едят определенные виды саранчи, запретные для евреев европейского происхождения.

Нельзя есть насекомых или червей. Прежде, чем есть какую-либо пищу, в которой может оказаться насекомое или червь, ее надо тщательно обследовать.

Ползающие твари

Ашем запретил евреям есть каких-либо ползающих тварей, обитающих на суше или в воде, сказав: "Мерзость они для вас!"

Ни один вид ползающих животных не является кашерным.

Почему Всемогущий их запретил? Он счел их негодными в пищу из-за того, что к их классу принадлежит змей. Воздержание от них всегда будет напоминать нам об искушении, которое привело Адама к прегрешению и сделало людей смертными.

Восемь видов ползающих животных не только запрещены к употреблению в пищу, но и оскверняют каждого еврея, прикоснувшегося к их трупам. Они будут перечислены в следующем параграфе.

Ритуальная нечистота, вызванная прикосновением

Во времена Храма еврей должен был избегать не только некашерной пищи, но и прикосновения к животному или трупу животного, объявленного в Торе нечистым.

В Торе указано, что еврей подвергается осквернению в результате прикосновения:

<> к телу одного из восьми ползающих животных:

1) ласки,

2) мыши,

3) некой твари, называемой дав и похожей на лягушку,

4) ежа,

5) коаха (перевод не известен),

6) ящерицы,

7) улитки,

8) крота;

<> к трупу некашерного животного или кашерного, но зарезанного не в соответствии с алахой (трефное мясо).

Если еврей дотронулся до них, он становился нечистым. Ему нельзя было входить в Храм или есть освященную пищу, например, жертвоприношения. Он становился полностью очищенным только с наступлением ночи, после того, как днем окунулся в микву. Если тело одной из ползучих тварей или труп нечистого животного прикасались к одежде или сосуду, те тоже становились нечистыми и оставались такими до погружения в микву и наступления ночи.

Еда тоже может сделаться нечистой от прикосновения к источнику нечистоты.

Законы о ритуальной чистоте, существовавшие во времена Храма, излагаются в Торе в разделе Хукат.

Ашем завершил законы об ограничениях в пище фразой: "Ибо Я — Ашем, поднявший вас из земли египетской (Ваикра 11:45).

Какая связь между Исходом из Египта и законами о запрещенных и разрешенных животных?

Слова Ашема означают, что, когда Он поражал первенцев у египтян, для Него не составляло труда выявить, кто является первенцем, а кто — нет (несмотря на то, что многие египетские родители пытались скрыть правду). Равным образом Он узнает, если кто-то тайно подмешает внутренности некашерных животных в кашерную пищу и будет продавать все это как кашерное. Обманщик поплатится за свой грех.

В городе Ципори жил когда-то мясник, частенько продававший евреям трефное мясо.

Однажды накануне Йом Кипура он поел тяжелой пищи, выпил вина и взобрался на самый верх крыши. Потеряв равновесие, он упал и разбился. И собаки сбежались к его трупу.

Йом Кипур уже начался, и люди поспешили к р. Ханине, спросить его, можно ли в такой день убрать труп куда-нибудь, где бы он был защищен от собак.

"Оставьте его там, где он лежит, — сказал р. Ханина. — Этот человек обманом лишал собак пищи, назначенной им Торой, ибо сказано: "Не ешьте трефного мяса, а бросайте его собакам" (Шмот 22:30). Но этот человек лишал собак некашерного мяса, продавая его евреям. Вот собаки и явились теперь требовать принадлежащее им".

Завершающий стих законов об ограничениях в пище — "Я Ашем, Который вывел вас из земли египетской" — имеет еще одно скрытое значение. Он дает нам понять, что даже если бы Он вывел нас из Египта ради того, чтобы мы выполняли одну лишь эту мицву (воздержания от запрещенной пищи), все равно бы стоило того.

Обычно наниматель договаривается со своим рабочим: "Сделай грязную работу, и я хорошо заплачу тебе".

Всемогущий действует совершенно противоположным образом. Он предлагает не употреблять в пищу мерзких насекомых и ползучих тварей, которых Он запретил нам, и за это обещает щедрое вознаграждение.