С Б-жьей помощью

«ХУПА» И «КИДУШИН»

И сотворил Г-сподь человека в образе его: по Б-жественному образу сотворил Он его; мужчиной и женщиной сотворил Он людей.

(Брейшит, 1)

И сказал Г-сподь Б-г: «Нехорошо человеку быть одному; сделаю ему помощника под стать ему...» Поэтому оставит мужчина отца и мать и прилепится к жене своей, и станут они единой плотью.

(Брейшит, 2)

Этими словами Тора закладывает основу брака и семьи. «Основу» – потому что характер связи между мужчиной и женщиной выяснился только после дарования Торы. Хотя статус членов семьи и обычаи, с ним связанные, начали складываться на самой заре существования человечества, окончательный облик, обязательный для всех, семья получила только у горы Синай. О многих обычаях сватовства мы узнаем из истории о том, как раб Аврагама привез Ривку, жену для Ицхака, сына Аврагама (Брейшит, 24).

Рамбам в своей книге «Мишнэ Тора» подробно перечисляет законы, связанные с семейной жизнью. Этому он предваряет следующее замечание. До дарования Торы брак заключали очень просто: мужчина встречал на улице женщину и, если они нравились друг другу, он приводил ее в свой дом, и она становилась его женой. После дарования Торы сынам Израиля было приказано вести себя иначе. Если мужчина желал жениться на женщине, он был обязан приобрести ее в собственность на глазах у свидетелей. И Рамбам заключает: «И вот именно это приобретение жены и есть заповедь Торы».

Рамбам разъясняет также, что есть три способа приобрести жену: при помощи денег, документа и интимных отношений: «И приобретение это называется «кидушин» («посвящение») или «эйрусин» («помолвка»). И после совершения «кидушин» (или «эйрусин») эта женщина становится замужней женой в полном смысле этого слова и запрещенной для всех остальных мужчин в мире даже в том случае, если приобретена только деньгами или документом, а интимной близости с супругом еще не было».

Иными словами, до дарования Торы брака, по сути дела, не было – было лишь случайное сожительство мужчины и женщины, зависящее единственно от их доброй воли. Появилась Тора и очертила четкие рамки семейной жизни, обязательные для всех евреев.

Согласно Торе, связь между мужем и женой – священна. Связь эта возникает, когда жена приобретена мужем по крайней мере одним из трех способов: или муж «покупает» жену, или пишется брачный контракт, или мужчина и женщина добровольно вступают в супружеские отношения, причем совершенно обязательно, чтобы были минимум два свидетеля, которые могут это подтвердить.

Начнем с последнего варианта.

1) Источником закона о том, что жена может быть приобретена при помощи интимных отношений, служат слова Торы: «Если возьмет муж жену...» Однако позже мудрецы Торы запретили такой вид заключения брака, чтобы не приучать народ к распущенности и избежать нарушения нравственности. Они нашли нужным создать такое препятствие, видя, что слишком многие злоупотребляют этим способом заключить «брак» лишь для удовлетворения своих сиюминутных влечений.

2) Источник закона о заключении брака посредством написания брачного контракта тоже заключен в Торе. Сказано: «И уйдет женщина из его дома [говорится о разводе] и станет женой другого». Поскольку там говорится о том, что развод вступает в силу, если написан специальный документ, Устная Тора проводит аналогию: как уход женщины от мужа должен быть закреплен документально, так ее вход, то есть брак, тоже должен быть закреплен документально – написанием брачного контракта.

3) Возможность «покупки» жены тоже вытекает из слов Торы: «Если возьмет муж жену». Слово «взять» употребляется также, когда речь идет о купле-продаже. Например, когда Аврагам покупал в Хевроне участок земли с пещерой Меарат-гамахпела, он сказал хозяину этой земли: «Я даю тебе деньги за это поле – возьми их у меня».

КОЛЬЦО

Из всех этих способов приобрести жену решением мудрецов в силе остался лишь один – покупка за деньги. Это и есть обряд «кидушин», который совершают в наше время. Тора не говорит даже намеком, сколько денег следует дать за жену. По этому вопросу школы Шамая и Гилеля разошлись во мнениях, но в конце концов закон был установлен в соответствии с мнением последней: минимум платы – прута (или вещь, ценность которой не меньше пруты). Во времена Мишны прута равнялась цене кусочка чистого серебра, равного по объему половине зернышка ячменя. Чтобы не сеять раздоры между бедными и богатыми, не подчеркивать разницу между отдельными слоями общества, мудрецы установили раз и навсегда: кидушин следует проводить при помощи золотого кольца, на котором нет никаких украшений.

Выражение кедат Моше веИсраэль («по закону Моше и Израиля») звучит только во время «кидушин». Зачем упоминаются и Моше и Израиль? Моше упоминается здесь потому, что он принес Тору, из которой мы узнаем о том, что средством совершения «кидушин» являются деньги. А обычай совершать «кидушин» именно при помощи кольца – обычай Израиля.

В центре церемонии «кидушин» стоит передача невесте обручального кольца. Кольцо – не символ совершения брака, но оно-то и заключает брак. Поэтому кольцо это обязательно должно быть собственностью жениха, и купить его он должен на собственные деньги. В противном случае «кидушин» не имеет силы.

Единственное, что должен сказать жених при совершении «кидушин», это: «Вот, ты посвящаешься мне этим кольцом по закону Моше и Израиля». Слово кадош («святой») означает также «отделенный», «изолированный». И невеста, принявшая кольцо от жениха, называется мекудешет – то есть «посвященная» только своему жениху. Это означает, что с момента совершения «кидушин» невеста становится запрещенной для всех мужчин в мире – словно вещь, которая посвящена Храму и которой нельзя пользоваться никому в мире.

«ЭЙРУСИН»

В эпоху Талмуда было различие между «эйрусин» (или «кидушин») и «нисуин» – «свадьбой», то есть вступлением невесты в дом жениха. Со временем это различие исчезло: «кидушин» и «нисуин» осуществляются в рамках единой свадебной церемонии. Сегодня «эйрусин» – это взаимное обязательство жениха и невесты вступить в брак.

В наше время принято писать «тнаим», «условия». Так называется документ, в котором родители жениха и невесты назначают день свадьбы и принимают на себя материальные обязательства за ее проведение и за обеспечение того, в чем нуждаются молодожены. Все эти обязательства закрепляются совершением «киньяна», церемонии, подтверждающей соглашение, и подписями свидетелей – согласно тому, что говорит пророк Цфанья: «Остаток не совершит неправды и не вымолвит лжи».

В «тнаим», в частности, есть такая фраза: «...спросив жениха и невесту, которые ответили положительно». Фраза эта введена для того, чтобы все знали: «кидушин» не имеет силы, если нет на то полного согласия жениха и невесты. Жених и невеста должны быть знакомы: «Запрещено кому бы то ни было брать в жены женщину, которую он раньше не видел, – вдруг она станет противна ему». Так сказано в Талмуде, и Письменная Тора категорически требует: «Люби ближнего своего как самого себя».

После написания «тнаим» принято разбивать тарелку – подобно тому, как жених под «хупой» разбивает стакан.

СУББОТА ПЕРЕД «ХУПОЙ»

По традиции, в субботу, предшествующую «хупе», жениха вызывают к Торе – обычно в качестве мафтира. В честь его присутствующие в синагоге поют веселый напев, а из женского отделения на него сыплют дождь сладостей – символическое пожелание, чтобы жизнь молодоженов была счастливой и сладкой.

Во многих общинах ведется, что невеста не присутствует в это время в синагоге и вообще последние дни перед «хупой» не встречается с женихом. Согласно одному обычаю, они не встречаются целую неделю перед свадьбой, согласно другому – три дня, согласно третьему – только в день «хупы» до самого начала свадебной церемонии.

Принято также, что в эту субботу в синагоге устраивают «Кидуш» при большом стечении народа. Жених использует эту возможность, чтобы продемонстрировать свои познания в Торе: он произносит речь, посвященную какой-либо проблеме в понимании текста Торы.

Невеста, находясь в доме своих родителей в последнюю субботу перед свадьбой, принимает поздравления от подруг, которые приходят, чтобы веселить ее. Поэтому для невесты эта суббота навек остается Шабаш кала – «суббота невесты».

ДЕНЬ «ХУПЫ»

«Хупу» назначают на день, когда жених и невеста могут начать интимные отношения (см. ниже главу «Чистота семейной жизни»). Поэтому не следует при назначении даты свадьбы ориентироваться на .свободные от работы дни, на период отпуска и т. п. Лишь одно имеет значение: чтобы в день бракосочетания невеста была ритуально чиста (см. ниже стр. 437).

Для жениха и невесты день их «хупы» подобен Йом-Кипуру. В этот день они открывают новую страницу в жизни, поэтому им следует подвести итоги и подумать об обязанностях, которые они берут на себя. Чувство счастья и радости не должно заслонять от них сознание глубочайшей ответственности.

Галаха предписывает жениху и невесте поститься в этот день. Пост помогает им сосредоточиться и напоминает о том, что они должны войти под «хупу» новыми людьми... Постятся, как известно, ради того, чтобы Вс-вышний простил грехи.

В дне бракосочетания есть что-то от дня рождения. Сходство это находит свое отражение в двух из тех семи благословений, что произносят во время «кидушин»: оба они заключаются словами «Благословен Ты, Г-сподь, Создатель человека». Ведь человек приближается к совершенству только тогда, когда находит жену, свою «половину». Как говорит Тора: «Вот родословная книга человечества: в день, когда Б-г сотворил человека, по Б-жественному подобию Он создал его, мужчиной и женщиной Он их сотворил, и благословил их, и назвал их именем «человек» в день создания их».

Иначе говоря, лишь после того, как мужчина и женщина находят друг друга, они достойны называться словом «человек». До этого они не были единым целым, они были лишь половинами этого целого.

Формально пост жениха и невесты в день их бракосочетания должен продолжаться до окончания церемонии «хупы». Однако если дело происходит летом, когда темнеет поздно, им разрешается перекусить сразу же после того, как стемнеет. Если же «хупу» устраивают в рош-ходеш (за исключением рош-ходеш месяца нисан), Пятнадцатого ава, в первый день после праздника Шавуот, в Хануку, в Ту-Бишват или на исходе Пурима, то жених и невеста не постятся вообще.

Как известно, в холь-гамоэд праздников Песах и Сукот свадьбы не устраивают – «чтобы не смешивать одно веселье с другим». И то же самое относится к дням «Сфират гаомер» и «Бейн гамецарим» – но по совсем другой причине (см. выше соответствующие главы).

«Минху» в день «хупы» жених и невеста молятся так же, как в канун Йом-Кипура: к «Шмонэ-эсрэ» они добавляют исповедь в грехах («Аль хет»). А в самой «Шмонэ-эсрэ», в благословении «Внимающий молитве», они произносят «Анейну».

Принято, что родители невесты в день «хупы» дарят жениху новый «талит», в который на следующее утро, к молитве «Шахарит» жених в первый раз в своей жизни облачится уже как женатый человек. А жених, со своей стороны, дарит невесте «сидур», украшенный инициалами невесты, букет (который будет в руках невесты во время свадьбы) и духи.

«КТУБА»

Первый этап церемонии бракосочетания – составление «ктубы», которую скрепляют подписями два свидетеля и сам жених. «Ктуба» – это документ, в котором перечисляются обязательства, которые берет на себя жених, и права его будущей жены. В первую очередь, «ктуба» подтверждает обязанности мужа, предписанные ему Торой: «Пищи, одежды и супружеской близости он не лишит ее».

Кодификаторы законов Торы разошлась во мнениях относительно происхождения «ктубы»: является ли это законом Торы или постановлением мудрецов. Рамбам, например, считает, что институт «ктубы» учредили мужи Великого собрания в начале эпохи Второго Храма, а позже Шимон бен Шетах[1], глава Сангедрина, постановил, что все имущество мужа – движимое и недвижимое – является залогом того, что жена получит причитающуюся ей по «ктубе» сумму денег.

Текст «ктубы» составлен на арамейском языке – разговорном языке евреев Страны Израиля в ту пору. В наши дни при составлении «ктубы» и при ее оглашении раввин переводит текст на иврит, чтобы содержание этого документа было ясным жениху и невесте.

Начинается «ктуба» с того, что два свидетеля, подписи которых стоят под этим документом, заявляют: «Мы свидетельствуем, что жених такой-то, сын такого-то, сказал невесте такой-то, дочери такого-то: «Будь мне женой согласно закону Моше и Израиля. И, с помощью Б-жьей, я буду работать, уважать тебя, кормить тебя, заботиться о тебе, одевать тебя – так, как обычно ведут себя мужья в народе Израиля, по-настоящему заботящиеся о своих женах. Я дам тебе сумму денег, равную двумстам динарам [в случае, если невеста – вдова или разведенная, она получает сто динаров] и причитающуюся тебе, и я обязуюсь кормить тебя, одевать и обеспечивать тебе удовлетворение остальных нужд, равно как и супружескую близость в положенное время». И согласилась такая-то, дочь такого-то, невеста, и стала его женой».

В продолжении «ктубы» уточняют суммы приданого, которое невеста приносит в дом жениха, и прибавку к «ктубе», которую жених обещает ей за это, гарантируя выплату «ктубы» стоимостью всего своего имущества – как движимого, так и недвижимого, – которое есть у него сейчас и которое может появиться у него в дальнейшем. Он обязывается позаботиться о том, чтобы в случае его смерти или развода с нею она получила всю эту сумму денег.

Это обязательство жениха скрепляется совершением «киньяна» в знак того, что он не передумает и не будет пытаться изменить то, что записано в «ктубе». «Киньян» – действие символическое: берут платок, олицетворяющий в эту минуту то, что продается или передается, и передают его тому, кто это приобретает. Жених как бы «продает» своей невесте через свидетелей свои обязательства, записанные в «ктубе», а для большей верности ставит свою подпись под текстом «ктубы» рядом с подписями свидетелей. Заметим, что свидетелями не имеют права быть родственники жениха или невесты.

Та сумма денег, которую жених гарантирует отдать своей будущей жене в момент нужды, состоит из двух частей: основная – 200 зузов (или динаров) девушке и 100 зузов – вдове или разведенной, и добавочная.

В двух этих последних случаях жене обещают только 100 зузов отнюдь не потому, что ценят ее меньше, но потому, что она уже получила «ктубу» от первого мужа: можно предполагать, что она уже имеет какую-то материальную базу.

В основной части «ктубы» перечисляется и приданое, которое приносит невеста. Муж имеет право использовать это приданое, однако доходы и убытки от этого целиком ложатся на счет мужа – само же приданое как бы остается неизменным. И если случится, что муж разведется с этой женщиной или умрет, она получит «ктубу» вместе со всем приданым целиком.

Дополнительная часть «ктубы» – так называемая «прибавка трети». Муж, со своей стороны, прибавляет к основной части «ктубы» треть стоимости приданого, и эта сумма добавляется к той части «ктубы», о которой мы только что говорили. (Заметим, что не следует путать эту прибавку к «ктубе» с алиментами, которые человек обязан выплачивать своей бывшей ясене каждый месяц.)

Однако в конечном итоге эти составные части не рассматриваются как самостоятельные суммы. «Ктуба» соединяет их в одно целое и говорит: «Итого – сама «ктуба», приданое и «прибавка» – столько-то и столько-то».

Затем в тексте «ктубы» сказано: «И так сказал перед нами жених: «Ответственность за выплату этой суммы я принимаю на себя и на моих наследников после меня, на все мое имущество, которое есть у меня под небесами – и недвижимое, и движимое, – которое есть у меня и которое я приобрету в будущем, начиная от сего дня и далее. Все это является гарантией выплаты этой суммы целиком – даже та одежда, которая на мне». И мы свидетельствуем, что жених принял на себя полную ответственность, совершив «киньян». Таким образом, все сказанное выше получило полную силу».

После этого следуют подписи свидетелей и самого жениха, которыми они скрепляют «ктубу» перед самой «хупой». Дело в том, что запрещено находиться с женой в одном доме даже минуту без «ктубы» – поэтому, когда жених и невеста – теперь уже муж и жена -войдут в свой дом, с ними должна быть «ктуба», гарантирующая права жены.

«Ктубу» зачитывают публично сразу после того, как произносят благословения «эйрусин» и жених передает невесте кольцо. Жених, держа «ктубу» в правой руке, отдает ее невесте, которая тоже берет ее правой рукой – раньше, чем начнутся семь благословений «нисуин».

В ЧЕМ ВАЖНОСТЬ «КТУБЫ»?

Наши мудрецы относятся к «ктубе» с чрезвычайной серьезностью – запрещая, как было сказано, находиться с женой даже мгновенье без «ктубы». Почему?

Функция «ктубы» не ограничивается только гарантией прав жены. Кроме этого, «ктуба» – мощное средство предотвращения поспешных, необдуманных разводов, или, выражаясь словами наших мудрецов, она препятствует тому, чтобы «ты относился легкомысленно к разводу с женой».

Для того, чтобы придать наглядность сказанному, упомянем два основополагающих закона Торы о браке.

1. Многоженство. Тора предоставляет возможность иметь как две жены, так и больше. Единственным исключением был царь: «Не позволяй ему иметь много жен – да не отвратится его сердце от Б-га» (Дварим, 17). Впрочем, и это ограничение не было слишком строгим: царю позволялось все же иметь 18 жен. (Это следует из слов пророка Натана, обращенных от имени Вс-вышнего к царю Давиду, у которого в тот момент было 6 жен: «А если мало тебе – я прибавлю тебе еще столько же и еще столько же» – т. е. 6+6+6=18.) Когда Тора говорит про царя: «Не позволяй ему иметь много жен», она имеет в виду царя Шломо, у которого, как известно, было 1000 жен и наложниц, а это в конце концов действительно привело к тому, что «сердце его отвратилось от Б-га».

Можно легко себе представить положение вдовы в полигамном обществе: если муж нескольких жен умирает, вспыхивают споры о наследии, в которых, чаще всего, побеждает напористость и упрямство. В результате обязательно кто-то остается обделенным, возможно – вообще без средств к существованию.

2. По закону Торы женщину можно взять в жены лишь при условии ее полного согласия, а вот развестись с ней Тора разрешает, не спрашивая ее согласия вообще. И хотя на мужа была возложена обязанность привести вескую причину своего желания развестись, ее, в принципе, найти не так уж трудно.

Оба эти закона – разрешение полигамии и возможность развестись с женой против ее желания – создали тяжелую проблему: получение средств к существованию для овдовевших или разведенных женщин. На помощь им пришли мудрецы Торы, учредив «ктубу», которая разрешает эту проблему хотя бы частично. Например, если муж. умирает, его вдова предъявляет «ктубу», согласно которой наследники или попечители имущества умершего обязаны выплатить ей сумму, обозначенную в «ктубе». Причем они должны сделать это еще до раздела наследства – словно оплатить давнишний вексель, выданный еще в день свадьбы.

Совершенно естественно, что самая старшая из жен покойного, обладающая огромным «стажем» руководства семьей, получит свою «ктубу» из имущества покойного. Это дает ей определенную обеспеченность, чтобы она могла спокойно дожить свои годы. Ведь 200 зузов в те времена были отнюдь не малой суммой: чтобы представить это себе, вспомним, что в популярной песне «Хад гадья», которую мы поем во время пасхального седера, упоминается, что козлик был куплен всего за два зуза... А ведь 200 зузов – это только основная часть «ктубы», без «прибавки»!

«Ктуба» также стала барьером для поспешных разводов. Во время ссоры с супругом, если он грозит развестись с ней, жена может показать разъяренному мужу «ктубу», как бы говоря: пришло время платежа! Надо полагать, что при виде этого документа муж поостынет, и, очень может быть, мысль о разводе совершенно покинет его.

Если семейный корабль и впрямь сел на мель и нет иного выхода, кроме развода, «ктуба» создает экономическую основу для первых шагов разведенной женщины в ее новой, самостоятельной жизни.

А В НАШИ ДНИ?

Если заимствовать термины из мира дипломатии, то можно сказать так: «ктуба» ценна в наши дни скорее де-юре (формально, на бумаге), нежели де-факто (практически).

Постановления рабейну Гершома[2] и учреждение алиментов совершенно, казалось бы, аннулировали те причины, которые вызвали появление «ктубы». Постановление рабейну Гершома об обязательной моногамии устранило возможность борьбы между вдовами за наследство умершего мужа. (Кстати сказать, рабейну Гершом принял еще одно постановление – и очень жаль, что так мало известно о нем в широких кругах нашего общества: он наложил вечное проклятие на мужа, который разводится с женой без ее согласия на то, а заодно и на свидетелей мужа.)

В наши дни суд не выносит решения о разводе, если жена не согласна на него (и точно так же брака не заключают без согласия женщины). Так что отпала нужда в «ктубе» как тормозе развода, а гарантируемая ею сумма денег перестала быть спасательным кругом для разведенной: теперь она может предъявить в суде «тнаим» и подать заявление о присуждении ей алиментов как непременное условие согласия на развод.

Итак, в наши дни «ктуба» совершенно утратила свой былой смысл? Практически – да, и напрасно спорят родители жениха и невесты, ошибочно придавая большое значение сумме, которую вписывают в «ктубу», – в действительности особой роли она никогда не сыграет.

«ШОШВИНИМ», СВЕЧИ...

Подписана «ктуба». Теперь мы приближаемся к самой церемонии «хупы».

Невеста сидит в кресле, по обе стороны от которого стоят ее мать и мать жениха. Жених, сопровождаемый своим отцом и отцом невесты, подходит к невесте, чтобы закрыть ее лицо фатой – перед тем, как они войдут под «хупу».

Те, кто сопровождает и жениха, и невесту, называются «шошвиним». Поскольку жених в день своей свадьбы подобен царю, а невеста – царице, их должна сопровождать свита. Честь быть «шошвиним» обычно предоставляют родителям – самым близким людям бракосочетающихся. Если же родителей нет, выбирают чету других, близких и любимых людей. Желательно, чтобы «шошвиним» были женаты в первом браке – это добрый признак для молодых, и не мешает, чтобы молодые пары побольше учились у таких супружеских пар.

Обычай, согласно которому мать ведет своего сына, отец – свою дочь, а в середине шагают отец жениха и мать невесты – нееврейский обычай. Иудаизм говорит, что обе пары родителей имеют равные права в этот волнующий момент. Мужчины – с женихом, женщины -с невестой движутся к «хупе», где две эти семьи породнятся.

Но почему именно жених идет к невесте?

Есть в этом намек на дарование Торы. Тогда тоже произошло бракосочетание, «кидушин» между Самим Вс-вышним и народом Израиля, а «шошвин» тогда был один – Моше-рабейну. И сказано: «И вывел Моше народ навстречу Б-гу» – потому что Вс-вышний пришел уже на назначенное место к невесте, народу Израиля. И вот в память о том, что Вс-вышний спустился в огне на гору Синай, установился обычай освещать происходящее под «хупой» огнем свечей. А еще один смысл этого обычая – выражение надежды на осуществление слов «Мегилат Эстер»: «У иудеев был свет, и радость, и веселье, и слава». А мидраш говорит, что зажжение свечей в честь жениха и невесты вносит гармо'нию в жизнь молодой пары. Каким образом? В организме жениха – 248 органов, невесты – 252. Гиматрия слова нер («свеча») – 250, то самое число, что находится ровно посредине между числами 248 и 252, числами жениха и невесты. Так что зажжение свечи выражает стремление к единству, к тому, чтобы найти золотую середину между женихом и невестой.

ФАТА

Жених, которого сопровождают «шошвиним», несущие в руках зажженные свечи, приближается к креслу невесты. Обеими руками он берет откинутую назад фату и закрывает ею лицо невесты.

О фате упоминается в Торе – в том месте, где описывается бракосочетание Ицхака и Ривки: «И взяла она вуаль, и закрылась ею». И как раз в тот момент, когда лицо невесты закрывает фата, раввин произносит ей то самое пожелание, которым провожали отправляющуюся к Ицхаку Ривку: «Сестра наша, да станешь ты мириадами тысяч!»

Есть в этой церемонии и такой смысл: жених как бы простирает свое покровительство над невестой, молчаливо обещая ей в присутствии их родителей: я обязуюсь защищать тебя, предоставить тебе кров и заботу.

Затем жених направляется к «хупе», а невеста приходит туда же чуть позже – ведь невежливо было бы заставлять невесту ждать под «хупой» жениха. Порядок появления под «хупой» сначала жениха, а потом невесты снова напоминает о горе Синай: общину Израиля Моше-рабейну подводит ко Вс-вышнему...

ПОД «ХУПОЙ»

Сама «хупа» тоже напоминает о даровании Торы, когда евреи «встали у подножья горы». Существует старинный обычай ставить «хупу» под открытым небом, напоминая тем самым о том, что Вс-вышний обещал Аврагаму: «Взгляни на небо и сосчитай звезды – сумеешь ли ты их сосчитать?.. Столь же многочисленным будет потомство твое!» То же самое заверение – что народ Израиля будет многочисленным, словно звезды на небе, – было повторено Ицхаку и Яакову.

Итак, под «хупой» стоит жених, а справа от него -невеста. Очень распространен обычай, согласно которому невеста вместе с «шошвиним» семь раз обходит вокруг жениха, прежде чем встать возле него. Отцы стоят рядом с женихом, матери – рядом с невестой.

Сказали наши мудрецы: «Тот, кто не является специалистом в «кидушин», пусть не занимается ими». Поэтому церемонию обручения предоставляют вести опытному, авторитетному раввину, который в совершенстве знает закон и является доверенным лицом жениха.

И вот после благословения над бокалом вина («нет радости без вина» – как сказано: «...и вино возвеселит человеческое сердце»), раввин произносит: «Благословен Ты, Г-сподь, Б-г наш, Царь Вселенной, освятивший нас Своими заповедями и предостерегший нас от кровосмешения, запретивший нам невест и разрешивший их нам лишь после того, как они станут нашими женами посредством «хупы» и «кидушин». Благословен Ты, Г-сподь, освящающий народ Свой, Израиль, с помощью «хупы» и «кидушин»!»

Жених и невеста отпивают из бокала вина, над которым раввин уже произнес благословение, имея в виду и их тоже. Затем свидетелей «кидушин» приглашают подойти поближе, чтобы они видели все детали совершаемой церемонии: как жених надевает невесте обручальное кольцо, произнося: «Вот, ты посвящаешься мне в жены этим кольцом по закону Моше и Израиля!» (Заметим, что кольцо жених надевает невесте именно на указательный палец.)

Затем раввин зачитывает «ктубу», жених правой рукой подает ее невесте, а та принимает ее (тоже правой рукой).

В израильском раввинате заведен хороший обычай: копию «ктубы», заверенную подписями тех же свидетелей, сдают в раввинат на хранение. Если оригинал «ктубы» затеряется, на основе этой копии супруги смогут получить новый экземпляр «ктубы».

А теперь – наступает черед семи благословений:

1. «Благословен Ты, Г-сподь, Б-г наш, Царь Вселенной, творящий плод виноградной лозы!»

2. «Благословен Ты, Г-сподь, Б-г наш, Царь Вселенной, сотворивший все во славу Свою!»

3. «Благословен Ты, Г-сподь, Б-г наш, Царь Вселенной, Создатель человека!»

4. «Благословен Ты, Г-сподь, Б-г наш, Царь Вселенной, создавший человека в образе Своем – по образу и подобию Своему построил Ты его и воздвиг для него из плоти его строение вечное. Благословен Ты, Г-сподь, Создатель человека!»

5. «Пусть возвеселится и возликует бесплодная, когда соберутся к ней в радости ее сыновья. Благословен Ты, Г-сподь, веселящий Сион его сыновьями!»

6. «Возвесели же дружную пару влюбленных, как веселил Ты в древности созданье Твое в райском саду! Благословен Ты, Г-сподь, веселящий жениха и невесту!»

7. И последнее благословение – «Благословен Ты, Г-сподь, Б-г наш, Царь Вселенной, сотворивший веселье и радость, жениха и невесту, ликование, пение, торжество и блаженство, любовь и братство, мир и дружбу!..» А теперь выражается надежда на грядущее избавление: «...вскорости, Г-сподь, Б-г наш, зазвучат в городах Иудеи и на улицах Иерусалима голос радости и голос веселья', голос жениха и голос невесты, ликующие возгласы в честь женихов, стоящих под «хупой», и песни пирующих юношей. Благословен Ты, Г-сподь, веселящий жениха с невестой!»

Молодожены снова отпивают вино, и жених правой ногой разбивает бокал.

В гл. 137-й книги Тегилим говорится о клятве, которую дали изгнанники из Иудеи после разрушения Первого Храма: «Если забуду тебя, Иерусалим, – пусть отсохнет моя правая рука! Пусть прилипнет язык мой к небу, если не буду помнить о тебе, если не поставлю Иерусалим во главу веселья моего!..» «Глава веселья» – это ли не веселье в честь создания новой еврейской семьи?! Поэтому именно в этот момент мы вспоминаем, что Храм наш разрушен, что большая часть нашего народа все еще пребывает в изгнании... Поэтому именно в этот момент жених разбивает красивый бокал – в знак нашей скорби, в знак нашего несовершенства.

(Заметим, что в некоторых общинах разбивают стакан сразу после обручения – прежде чем зачитывают «ктубу».)

 Церемония «кидушин» завершается в особой комнате, которую называют хадар гаихуд, «комната уединения». Свидетели «кидушин» провожают молодоженов в эту комнату – где они в первый раз уединятся уже как муж и жена. Там они также едят легкий ужин после поста, когда немного утихает волнение, вызванное торжественной церемонией. Это уединение молодоженов завершает процесс «кидушин», придавая ему необходимую полноту. (В некоторых сефардских общинах уединяют молодых после свадебного пира.)

Особое значение мы придаем тому, чтобы веселить жениха и невесту. И выражается это не в обильном меню или шумном оркестре... Веселье должно быть искренним, перед женихом и невестой танцуют и поют от всего сердца. В Талмуде подробно говорится о различных видах веселья, мы же ограничимся одной лишь цитатой: «Как танцуют перед невестой? Поют перед ней: Невеста прекрасная, милая!» Цель всего этого -сделать невесту еще желанней ее жениху и осветить начало их совместного пути.

«ШЕВА БРАХОТ»

Как мы уже сказали, иудаизм отвергает пышные свадьбы, где главное место занимает стол и угощение, котбрые, якобы, веселят новобрачных. По нашим законам, следует устроить трапезу, в ходе которой из уст присутствующих будут звучать слова Торы. Трапеза не обязательно должна следовать сразу за «хупой». Можно провести «хупу» в синагоге при большом стечении народа, а трапезу устроить потом, в тесном семейном кругу.

В течение семи дней после «хупы» новобрачные участвуют в трапезе каждый день, и когда читают «Бир-кат гамазон», добавляют к этой молитве «Шева брахот», «Семь [свадебных] благословений». Тем самым дается возможность услышать эти благословения тем, кто не попал на свадьбу. Поэтому необходимо, чтобы каждый день на трапезе был хотя бы один новый приглашенный. Эти приглашенные называются паним хадашот («новые лица»). В эти семь дней пира «зимун» тоже облачается в новое одеяние. Когда ведущий приглашает: «Господа, произнесем благословение!», то после того, как присутствующие ответили и он повторил: «Да будет имя Г-спода благословенно отныне и вовек!», он продолжает: «Боль ушла, и гнева нет, и тогда немой песнь запоет. Веди нас по путям праведности, услышь благословение сынов Йешуруна [Израиля], сынов Агарона! С позволения [раввина, хозяина дома, гостей и т. д.], благословим Б-га нашего, в обители Которого – радость, Того, Кому принадлежит пища, которую мы ели!» Все отвечают: «Благословен Б-г наш, в обители Которого радость, Которому принадлежит пища, которую мы ели!», а ведущий повторяет эти слова.

Ведущий заканчивает «Биркат гамазон» благословением над бокалом вина («...творящий плод виноградной лозы»). Затем второй бокал вина передают из рук в руки, и каждый, кому оказывают эту честь, произносит над ним одно из остальных шести свадебных благословений. Затем содержимое обоих бокалов смешивают, один бокал подают жениху, а другой – невесте.

Многие относятся очень строго к тому, чтобы «Ше-ва брахот» произносили не только на свадебном пиру, но и в каждый из семи последующих дней, и чтобы каждый раз – в новых обстоятельствах: в семье жениха, в семье невесты, у товарищей по работе или по учебе... В рамках этих семейных торжеств молодым легче уделить внимание всем присутствующим и выразить им свою признательность и любовь. Ведь на свадебном пиру после «хупы» – слишком много людей, волнение слишком велико, и невозможно обратиться к каждому из дорогих гостей.

Понятие «медовый месяц» чуждо иудаизму. Именно с первых дней совместной жизни молодые должны привыкать к семейной жизни. Поэтому обычай требует от молодоженов оставаться после свадьбы в семейном кругу, а не ехать в чужие места на второй день после свадьбы. Следующая глава посвящена законам чистоты семейной жизни, и мы увидим, что после первой брачной ночи новобрачная запрещена для своего мужа. Яс но поэтому, что нахождение вдалеке от родных нисколько не поможет снять напряжение, естественно связанное с первыми шагами в совместной жизни.

[1] 4. Раби Шимон бен Шетах – выдающийся мудрец Торы эпохи Второго Храма, жил в I в. до н. э. Сестра его, царица Шломцион, была женой царя Александра-Яная. Будучи главой Сангедрина, раби Шимон бен Шетах вел тяжелую борьбу с членами Сангедрина – цдуким (к которым примыкал и сам царь). Борьба эта закончилась победой мудрецов, верных еврейской традиции и получивших полную поддержку народа – прушим. Раби Шимон бен Шетах прославился честностью, нелицеприятностью на суде даже в пользу царя. Он провел через Сангедрин целый ряд решений, одно из которых, в частности, обязывало всех еврейских детей учиться в школе.

[2] Рабейну Гершом (известный как «Меор гагола» – «Светоч изгнания») – один из величайших мудрецов Торы Франции и Германии (965? – 1028 или 104О). Знаток Талмуда, кодификатор законов Торы, поэт, он более всего известен как автор установлений, принятых большинством еврейского народа. Среди них: запрет иметь более одной жены, запрет разводиться с женой против ее воли, запрет читать чужие письма без разрешения хозяина, запрет укорять отступников, вернувшихся в еврейство. В сочиненных им «слихот» отражаются бедствия, постигшие народ Израиля в его эпоху.